Flowers of Yorkshire are like the women of Yorkshire. Every stage of their growth has it's own beauty, but the last fase is always the most glorious.(c) / The new Minister-in-Charge of Religious Genocide(c)
Flowers of Yorkshire are like the women of Yorkshire. Every stage of their growth has it's own beauty, but the last fase is always the most glorious.(c) / The new Minister-in-Charge of Religious Genocide(c)
Уи и не говори! У нас этот барсук длиной в один парсек дома просто истерику в свое время вызвал, а сейчас он мне снова попался так решил сохранить для истории.)))))
нет, я не жизнерадостный, это у меня уже истерика…
Вернувшись от начальства, Альварец зашел к штурману и заявил: – Есть мнение. – Брось, – расслабленно сказал Кошкин. – Нет у тебя никакого мнения, что я, не знаю, что ли? Сходи в душ и ложись спать. – У меня, может, нет, – согласился капитан. – Мнение есть у начальства. – И в чем оно состоит? – поинтересовался штурман. – Тебе надо отдохнуть, – ответил капитан. – И мне тоже. Кошкин слегка встревожился. – А что случилось? – Мне любезно сообщили, – сухо ответил Альварец, – что если мы и впредь будем гонять по Пространству с такой скоростью, то рано или поздно воткнемся в собственный зад. – То есть как? – Кошкин удивленно поднял брови. – Что значит – "с такой скоростью"? Что, новая инструкция появилась? Капитан помотал головой. – Инструкция старая, – сказал он. – В чем же дело? Нормальная скорость, согласно инструкции. Десять мегаметров в секунду. По спидометру. Альварец сел напротив штурмана и проникновенно заглянул ему в глаза. – Кошкин, – сказал он задушевным тоном. – Ты только не нервничай... Как, по-твоему, в каких единицах проградуирован спидометр нашего "Искателя"? – Ты что, заболел? – озадаченно спросил Кошкин. – Какие же там могут быть единицы? Мегаметры в секунду, дураку ясно. Альварец тяжело вздохнул. – Там не мегаметры, – сказал он. – Там парсеки, Кошкин. Нам же год назад поставили систему "Искатель-бис", ты что, забыл? Кошкин похолодел. – Кошмар... – прошептал он и бросился к каталогу инструкций. Альварец молча ждал. Кошкин нашел нужную инструкцию и уронил каталог. Волосы его встали дыбом. – Точно... – упавшим голосом сказал он. – Парсеки, а я думал – мегаметры... То-то у меня временами темнело в глазах. Я думал – давление. – Давление... – мрачно передразнил капитан. – Хорошо, что только темнело в глазах. Могло бы запросто размазать по Вселенной, как джем по булке. – Он махнул рукой. Кошкин осторожно поднял каталог и так же осторожно положил его на место. – И что ты сказал... там? – Он показал на потолок. – А что я, по-твоему, должен был сказать? – хмуро спросил Альварец. – Что мой штурман, принимая корабль, не удосужился заглянуть в технический паспорт двигателя? Сказал, что мы экспериментировали в новом режиме. – А они что? – по-прежнему осторожно спросил штурман. – Что, что... Заинтересовались. И предложили временно не летать, уйти в отпуск и отдохнуть. Предварительно сдав все документы компетентной комиссии.
Flowers of Yorkshire are like the women of Yorkshire. Every stage of their growth has it's own beauty, but the last fase is always the most glorious.(c) / The new Minister-in-Charge of Religious Genocide(c)
Flowers of Yorkshire are like the women of Yorkshire. Every stage of their growth has it's own beauty, but the last fase is always the most glorious.(c) / The new Minister-in-Charge of Religious Genocide(c)
Flowers of Yorkshire are like the women of Yorkshire. Every stage of their growth has it's own beauty, but the last fase is always the most glorious.(c) / The new Minister-in-Charge of Religious Genocide(c)
Flowers of Yorkshire are like the women of Yorkshire. Every stage of their growth has it's own beauty, but the last fase is always the most glorious.(c) / The new Minister-in-Charge of Religious Genocide(c)
Flowers of Yorkshire are like the women of Yorkshire. Every stage of their growth has it's own beauty, but the last fase is always the most glorious.(c) / The new Minister-in-Charge of Religious Genocide(c)
Flowers of Yorkshire are like the women of Yorkshire. Every stage of their growth has it's own beauty, but the last fase is always the most glorious.(c) / The new Minister-in-Charge of Religious Genocide(c)
– Есть мнение.
– Брось, – расслабленно сказал Кошкин. – Нет у тебя никакого мнения, что я, не знаю, что ли? Сходи в душ и ложись спать.
– У меня, может, нет, – согласился капитан. – Мнение есть у начальства.
– И в чем оно состоит? – поинтересовался штурман.
– Тебе надо отдохнуть, – ответил капитан. – И мне тоже.
Кошкин слегка встревожился.
– А что случилось?
– Мне любезно сообщили, – сухо ответил Альварец, – что если мы и впредь будем гонять по Пространству с такой скоростью, то рано или поздно воткнемся в собственный зад.
– То есть как? – Кошкин удивленно поднял брови. – Что значит – "с такой скоростью"? Что, новая инструкция появилась?
Капитан помотал головой.
– Инструкция старая, – сказал он.
– В чем же дело? Нормальная скорость, согласно инструкции. Десять мегаметров в секунду. По спидометру.
Альварец сел напротив штурмана и проникновенно заглянул ему в глаза.
– Кошкин, – сказал он задушевным тоном. – Ты только не нервничай... Как, по-твоему, в каких единицах проградуирован спидометр нашего "Искателя"?
– Ты что, заболел? – озадаченно спросил Кошкин. – Какие же там могут быть единицы? Мегаметры в секунду, дураку ясно.
Альварец тяжело вздохнул.
– Там не мегаметры, – сказал он. – Там парсеки, Кошкин. Нам же год назад поставили систему "Искатель-бис", ты что, забыл?
Кошкин похолодел.
– Кошмар... – прошептал он и бросился к каталогу инструкций. Альварец молча ждал. Кошкин нашел нужную инструкцию и уронил каталог. Волосы его встали дыбом.
– Точно... – упавшим голосом сказал он. – Парсеки, а я думал – мегаметры... То-то у меня временами темнело в глазах. Я думал – давление.
– Давление... – мрачно передразнил капитан. – Хорошо, что только темнело в глазах. Могло бы запросто размазать по Вселенной, как джем по булке. – Он махнул рукой.
Кошкин осторожно поднял каталог и так же осторожно положил его на место.
– И что ты сказал... там? – Он показал на потолок.
– А что я, по-твоему, должен был сказать? – хмуро спросил Альварец. – Что мой штурман, принимая корабль, не удосужился заглянуть в технический паспорт двигателя? Сказал, что мы экспериментировали в новом режиме.
– А они что? – по-прежнему осторожно спросил штурман.
– Что, что... Заинтересовались. И предложили временно не летать, уйти в отпуск и отдохнуть. Предварительно сдав все документы компетентной комиссии.
Даниэль Клугер. Невероятные приключения штурмана Кошкина